Форум » "Третий эшелон" » Эпизод 3 "Прием у Ее Величества" » Ответить
Эпизод 3 "Прием у Ее Величества"
Grell Sutkliff: Действующие лица: Людвиг Рихтгофен, Вендель Рихтгофен, Сиэль Фантомхайв, Себастьян Михаэлис , Клод Фауст, Алоис Тренси, Леонард Хорлетано. Место действия: Резиденция Ее Величества Предшествующие событие:Сын барона Рихтгофена представлен ко двору королевы Виктории, к сожалению, отец юноши не смог приехать на это знаменательное событие, вместо него с молодым баронетом прибыл его дядя Людвиг. П.С. приглашаются все желающие Очередность постов: Алоис Тренси Людвиг Рихтгофен Вендель Рихтгофен Себастьян Михаэлис Клод Фауст Ханна Анафелоз
Ответов - 44, стр:
1 2 3 All
Ludwig Richthofen: Карета Рихтгофенов неспешно подъезжала к резиденции Ее Величества королевы Виктории, немцы и в чужой для них стране оставались верными своим традициям, а именно являться на любые мероприятия заранее или на худой конец ровно ко времени, дабы не заставлять себя ждать. *** Людвиг, дабы не тратить время зря, играл со своим племянником партию в шахматы, вернее доигрывал, эту партию они начали полмесяца назад, но никак не могли закончить, так как дела службы не могли заставлять себя ждать, а барон будучи человеком светским да и состоящим на службе при дворе Ее Королевского Величества Виктории был ограничен в свободном времени, равно как Вендель, который готовился к поступлению в Гарвард и свободного времени у юного баронета не было вовсе. Однако, партия была записана в блокнотах у каждого из игроков и они могли начать с того места, на котором закончили. Еще одна пешка Людвига продвинулась вперед, на встречу, что называется своим мечтам, но мужчина уже и думать о ней забыл, зная, что его ненаглядный племянник в следующем своем ходе убьет несчастную, что называется без суда и следствия. - Вендель, надеюсь, ты не сильно огорчился тому, что тебя сопровождаю я, а не твой отец? Я был и сам озадачен его просьбой, но для меня это скорее приятная обязанность, чем долг, так как я наслаждаюсь твоим обществом и ни в чем не могу отказать твоему отцу. Вы для меня самые близкие люди, впрочем, думаю тебе об этом известно. Мужчина говорил достаточно холодным и отстраненным тоном, но в его тембре голоса можно было услышать теплые нотки.
Wendel Richthofen: По поводу того, что извечно занятый родитель не смог появиться на балу, Вэндель если и переживал, то недолго. Собственно, Фридрих фон Рихтгофен приезжал в Лондон нечасто, а потому редкие его визиты не предполагали дополнительной развлекательной программы. Более всего на свете отец и сын любили неспешные конные прогулки или же посиделки в гостиной, перемежая игру на скрипке и галоп беседой. К приезду гостя в особняк фон Рихтгофен всё было подготовлено и, более того, в одной из антикварных лавочек Вэндель нашёл шахматы, которым было поболее лет, чем самому дядюшке. Именно "подарок" был и пущен в дело, пока карета, чуть покачиваясь на поворотах, направлялась ко дворцу её Величества. Изобретательный Вэндель усовершенствовал фигурки тем, что на доску был укреплён с внутренней стороны утяжеляющий металлический тонкий лист, а сами фигурки дополнены магнитами в основании. Посему, игре ничего не мешало. "Ах, дядя..." - если до нынешнего визита Людвига шахматное сражение шло "честно", то теперь любитель придворных интриг отчаянно переключился на поддавки. Разумеется, Вэнделю нравилось побеждать, как и всем мальчишкам его возраста... если речь шла об обыкновенных юношах и девах, но юный барон не был "одним из". Единственным. Непревзойдённым. Улыбнувшись Людвигу так, словно взошла первая Звезда, именуемая как "Венерой", так и "Люцифером", Вэндель сдвинул на три клетки вперёд и одну вправо коня, дабы сделать вид, будто собирается сделать шах белому королю, но в то же время освобождая дорогу белой пешке дяди. -О, нисколько, дядюшка! - произнёс юноша. Карету качнуло, а потому Вэндель едва не упал вперёд, но вовремя выставил руку, накрывая ею теперь ладонь Людвига. -Сложно сказать, кого я люблю более - тебя или отца. Вы оба проводили со мной столько времени. Ваш ход, милый дядюшка, - улыбнулся Вэндель, оправляя прядь волос, что съехала было со щеки. - Тем более, что папа не танцует, а Вы великолепно вальсируете! Льстил юный баронет только тогда, когда то было выгодно, но если и говорил комплименты, то от чистого сердца. Кто, как не Людвиг, учил танцевать и его?
Ludwig Richthofen: Луи был слегка удивлен, тем что его племянник сделал, что называется «ход конем», он еще раз заглянул в блокнот и сверился, так как игра в шахматы была довольно сильным хобби для мужчины и он относился к ней достаточно серьезно, поэтому не прощал своим противникам различных жульничеств. «Хм, Вендель делает успехи, и как я мог не увидеть, что мой король стоит в столь неблагоприятной позиции. Какое может быть дело до какой-то пешки, когда под угрозой оказывается корона государства.» Барон внимательно изучал содержимое своего блокнота, восстанавливая в памяти ход за ходом, ему было чрезвычайно интересно, в какой же момент он сделал не верный ход. «Тремя ходами ранее, я оставил короля без защиты. Думаю мой племянник станет одним из лучших шахматистов, в его годы я сам много раз обыгрывал своих противников, но победа никогда не приносила мне особой радости, процесс куда более интересней. Эта игра учит терпению, умению принимать верные решения и тактическим приемам.» - Что же я рад, мой дорожайший племянник. Ты скромен и это делает тебе честь, я столько раз видел, как чада подданных Ее Величества желали, чтобы их сопровождала вся семья и никак иначе. Они выглядели довольно таки чопорно и несуразно. Мужчина занес ход племянника в блокнот, и забыв о пешке, которая рано или поздно будет убита, ибо не до нее, заслонил своего короля ферзем. В этом сражении он пока не потерял самых сильных своих фигур. «Жаль, конечно, что уже нет одного коня и всех моих пешек, но это не так и страшно. Вендель делает успехи, и это важнее всего.» - Вендель, ты мне как сын, я сомневаюсь, что когда-либо захочу связать свою жизнь с кем бы то ни было, поэтому думаю, ты станешь очень богатым, ведь все свое состояние перейдет к тебе, после моей гибели. Довольно серьезно произнес молодой мужчина. Он давно говорил о том, что скорее всего у него никогда не будет собственных наследников, так как весьма прохладно относился к женщинам, коих он считал легкомысленными жеманницами, читающими романы в которых благородные герои совершали ради дам подвиги. Однажды, он чуть не сочетался браком с одной такой особой, по настоянию его покойного отца, эта во всех отношениях милая и невинная дама, считала его чуть ли не принцем своих грез. Каждый раз, встречаясь с ней, Людвиг будто посещал каторгу. Слушая ее речи, барон медленно но верно сатанел и ожидал когда сия неприятная обязанность подойдет к логическому окончанию. Ее потуги относительно «исправления характера Луи» и попытки «заставить мужчину» ее ревновать и совершать подвиги, по которым истосковалось женское сердце, вызывали у последнего мигрень. Поэтому, когда его родитель умер, Людвиг вздохнул с облегчением, брат никогда не заставил бы его сочетаться браком с подобной особой. Поэтому через пару месяцев, после смерти своего родителя, Луи расторг и помолвку и этот день был счастливейшим в его жизни, ведь у него было основание, его невеста кокетничала с его другом, которого Луи попросил помочь. - В таком случае, сегодня будет славный прием, остерегайся летучего эскадрона Ее Величества и юных особ, ты красив и вполне можешь стать «их героем грез». Поэтому, если не хочешь, особого внимания с их стороны – говори с ними холодно и сдержанно. Дядя не переминул дать совет любимому племяннику.
Wendel Richthofen: Зная, как страстно любит шахматы дядя, Вэндель, тем не менее, не обожал их с той же силой. Да, провести время за доской было приятным занятием, однако игре юноша предпочитал запереться в отцовской библиотеке или тайном кабинете, что был оборудован под лабораторию. Всё, что усвоил он из "игры мудрецов" сводилось к фразе: "и пешка может стать Королевой". В самом деле, любой может стать великим, каждый сможет покорить вершину и достигнуть звёзд... если только действительно хочет этого. Победа в шахматном поединке не интересовала Вэнделя. Куда больше его занимал вопрос - что предстоит отдать, чтобы получить большее? Сложив руки на коленях, юный барон ожидал, когда сделает ход дядя. Заметил ли он эту небольшую уловку? -Право слово, я же не юная императрица Германская, дабы окружать меня фрейлинами и охраной, по первому сигналу принося нюхательную соль, - Вэндель показательно закатил глаза, и, прижав ладонь ко лбу, весьма патетично изобразил на лице то выражения, с которыми барышни чаще всего падали в обморок, после чего тихо рассмеялся. - Моя семья это Вы и отец, чего же ещё можно желать? Следующая фраза Людвига несколько юношу озадачила. Прекрасно зная о пренебрежительном отношении дяди к женщинам, он ожидал услышать что угодно, кроме подобного заявления. Барон Фридрих фон Рихтгофен был старше брата на добрых пятнадцать лет, но и отец не заводил подобных речей никогда. Да, говорил о внуках, но из-за внезапной болезни единственного сына несколько поумерил пыл. -Дядя, да что Вы такое говорите? - Вэндель ласково улыбнулся Людвигу. - Любая девушка была бы счастлива стать Вашей супругой, как и любая семья породнилась бы с нашей не долго раздумывая. Право слово, дядя, быть может, просто не встретилась Вам ещё та, с кем бы Вы захотели связать Вашу жизнь? Знаете, я вот что вспомнил. По материнской линии есть у меня тётушка Флёр... точнее, она дальняя родня мне, но это не мешало мне побывать у неё в гостях. Ах, дядя, знали бы Вы, какая она славная. К слову, тоже заядлая шахматистка и богатая наследница, - подмигнув, он лукаво улыбнулся. - И ни разу я не сводничаю, не подумайте даже. Просто вдруг подумал, что Вы были бы друг-другу достойными противниками в этой игре. Пусть этот факт скрывал, но Вэнделю был безразличен пол партнёра. Да, его репутация была безупречна, однако на личном счету юного барона присутствовали как юноши, так и девушки, пусть о том не знал даже отец. -Но как же мне теперь быть, коли расписаны все танцы? - невинно улыбнулся юный барон, разводя руками. - А что за Летучий Эскадрон? Неужели сам Генерал будет сегодня у Виктории? Пусть королева и приходилась родственницей, Вэндель никогда не называл её "бабушкой". Язык не поворачивался назвать столь сиятельную женщину подобным образом.
Ludwig Richthofen: Людвиг рассмеялся на лицедейство Венделя, который весьма точно изобразил молодую деву, в первый раз приехавший на бал. - Ты весьма точно изобразил, Вендель. Именно так и выглядят миловидные создания при дворе, одно дело танцевать с ними, совсем другое пытаться всячески уклонится от разговоров с их весьма энергичными матерями, которые завидев, довольно богатого наследника, словно оголодавшие пираньи бросаются к нему. Поэтому берегись, эти женщины в годах специально разодевают своих чад в пух и прах, так что они чуть-чуть могут удостоиться слова «vulgaris». Недавно, одного их моих друзей, вот так вот, что называется – поймали. Он человек состоятельный, а женился на леди из провинции, дело в том, что ее маман разодела свою дочь в весьма откровенный наряд и пустила в нашу залу. Под «нашей» Людвиг подразумевал, залу в которой юные и не очень джентельмены играли в разнообразные настольные игры, кто-то предпочитал шахматы, а кто-то преферанс. - Джеймс, был несколько нетрезв, согласись, одна дама в нашей компании, уже несколько подмочила свою репутацию, юное создание собственно и не двигалось, испугавшись видимо, такой компании. А мой друг, возьми да и поведи себя как джентельмен. Подал ей руку и чинно удалился из комнаты. Результат печален, ему пришлось женится. Так что, мой милый друг, при дворе Ее Королевского Величества и не такое случается. К счастью, сегодня, я рядом с тобой, и по возможности, огражу тебя от подобных знакомств. Барон подмигнул племяннику, он хотел развеселить Венделя и в тоже время предупредить, ведь английские леди были не такими уж холодными, как могло показаться на первый взгляд, а их матушки выискивали для обожаемых дочерей «рыбку» по богаче, и чем беднее были сами, тем удачнее оказывались партии из дочерей. Рихтгофен понял, что ему не нравятся представительницы женского пола, еще во время обучения в кадетском корпусе. На балах, которые устраивались два раза в год, его никогда не привлекала возможность побеседовать с представительницей слабого пола. Все они были для него существами из другого неизведанного мира, вот только этот мир никогда не привлекал Луи. Он терпеть не мог женских каприз, и когда видел, как его приятели в буквальном смысле слова «глупели» и потакали прихотям одной из прелестниц, жалел несчастных и искренне ненавидел мучительниц. Пару раз ему удавалось совершить акты возмездия над злодейками, ведь ничто так не доставляет удовольствие как месть и тем более месть за близких друзей. В ту же пору своего обучения, барон пережил свою первую и единственную влюбленность, выбор его пал на одного из своих друзей. Когда он был наедине с Клаусом его сердце замирало, однако его чувства не были взаимными так, как тот умудрился увлечься их однокурсником, который был внешне похож на девушку. После этого случая, Людвиг решился остаться аскетом, так как в последствии его не привлекали ни мужчины, ни женщины. Его сердце словно превратилось в камень. - Милый мой Вендель, будь ваша протеже хоть трижды раскрасавицей, умной и богатой особой - она не тронет моего сердца. Когда я говорил вашему батюшке, что я не люблю женщин, то я именно это и имел ввиду. Я не хочу лукавить перед Вами и Фридрихом, так как вы самые близкие и родные для меня люди во всей вселенной. Поэтому и говорю Вам чистейшую правду, касаемо этого вопроса. По тону мужчины, можно было судить, что он как никогда серьезен. - Возможно, я единственный, кто вам говорит о подобных вещах, но с женой вы никогда не будете столь же близки, сколь с близким другом. Так как лишь тот, кто является с вами одного пола поймет Вас лучше, нежели любая дама. Луи улыбнулся своему племяннику. - О нет, «летучий эскадрон» это армия в юбках, весьма интересные дамы и очень хваткие, впрочем, старайтесь с ними держаться осторожно и не говорить им истины вовсе, иначе все ваши тайны будут известны всему двору. Я не хочу выглядеть, зануднейшим дядюшкой, но один из моих приятелей без предупреждения так поделился с одной из прелестниц и все… Его тайны не знал разве что лентяй. Рихтгофен старался не упустить ничего, так как желал оградить своего «сына» от любых неприятностей.
Wendel Richthofen: Слушая дядю, Вэндель деликатно опустил очи долу, словно прилежный гимназист. Несомненно, его трогала до глубины души такая забота Людвига о собственной нравственности, однако с лекциями по данной теме тот, увы, запоздал. "Ваши крокодилы, Вы их и спасайте," - уместней было сказать о Вэнделе, как по отношению к девушкам, так и к молодым людям. Не поддаться шарму юного баронета было совершенно невозможно, а посему хороший вопрос, кому следовало остерегаться. -Какая печальная история. Впрочем, Ваш друг может быть уверен, что под корсажем дамы не было ваты и всё выглядит именно так, как и было представлено, - ответил юноша шуткой. - О, Леди Ментерье не моя протеже, - ответил он с заговорщической улыбкой. - Леди Ментерье, если бы она только родилась мужчиной, была бы генералом, если бы не самом Королём, столько в ней власти и стати. Она и женское платье носит только туда, куда невозможно прийти в костюме для верховой езды, это же французы с их более вольными нравами. Я же не заставлял тебя на ней жениться после первой партии в шахматы. Мадемуазель Ментерье боялись все мужчины, за глаза называя "чёртом в штанах", потому как характер аристократки был таким, что многие мужья на её фоне казались нежными неоперившимися птенчиками. Как жаль, что родились они в разное время, потому как лучшей пассии Вэндель для себя и представить не мог. Вот уж рука об руку с кем можно было бы мир завоевать! -Милый мой дядя, конечно же, я не скажу им ни слова... кроме того, как замечательно выглядят они нынче, - тепло улыбнулся юноша. Договорить он не успел, потому как к горлу снова подступило. Пытаясь схватить губами воздух, Вэндель согнулся вдвое, заходясь в приступе кашля. Проворно выхватив из рукава чёрный платок, баронет прижал его к губам. Чёрный цвет выгодней скрывал кровь. Откашлявшись, как и всегда, до алых следов на ткани и выступившей влаги на ресницах, он смущённо улыбнулся. -Простудился где-то, зима выдалась в Лондоне такой холодной, - хрипло проговорил он, ловко сворачивая платок и пряча его. - Надеюсь, Вы чувствуете себя хорошо, любимый дядя?
Ludwig Richthofen: Слушая рассказ Венделя о юной особе Ментерье, мужчина решился промолчать. Ему было приятно, что где-то на земном шаре обитают здравомысленницы, но ее эксцентричное поведение не слишком было по вкусу Рихтгофену, который все же был консерватором в области «инь янь». Дамы должны были оставаться дамами, а джентельмены джентельменами, и никак иначе. Дама с оружием не смогла бы при всем желании продержаться на поле боя и двадцати минут, дамские романчики писались теми, у кого понятие о такой науке как физика, было весьма поверхностным. «Женское движение о равноправии, жуткая чушь, ибо то что дано дамам, не дано нам и наоборот, каждый должен оставаться на своем месте. Хотя пройдет еще каких-нибудь лет пятьдесят и юные особы все же покорят мир, а все из-за этих революционных идей в их любимой литературе. Хорошо, хоть моя дорожайшая кузина Анна фон Вайс отреклась от этих идей, когда имела неосторожность, сказать мне о том, что научилась фехтовать, ей так хотелось бороться на равных, на шпагах, что я не стал ее отговаривать, стоит ли говорить об исходе? Она не смогла долго держать мою шпагу, не говоря уже о том, чтобы ею размахивать. Вот так мечты разбиваются об реальность. Больше она не читает эту дешевую литературу, зато иногда пишет мне о том, к каким истинно женским штучкам могли прибегать дамы в средние века. Как оказалось, главным орудием являлись их ум, искусство вести беседы, плести интриги и прибегать к помощи ядов. В этом я с ней полностью согласен.» - Вендель, мне весьма приятно, что ты так заботишься обо мне, если подумать логически, то дамы обычные мне не подходят, вот м-ль Ментерье, что называется близка мне по духу. Я вот думаю, а может тебе ее познакомить с нашей кузиной Анной? Помнишь, она в свое время хотела повторить подвиги «Жанны Д`арк» и ей подобных? После одного урока, который я ей преподал, эта вольнодумица, стала более логичной в своих желаниях. К сожалению, ход жизни изменить не возможно, даже самая сильная женщина не удержит мужскую шпагу или копье, а самый сильный мужчина никогда не сможет уподобится птице и взлететь без дополнительных механизмов. Реальность и мечты так далеки друг от друга. Голос мужчины стал мечтательным, ведь он так желал стать главнокомандующим в армии Германии, но увы, войн не было, а его удел стал другим. Мечты Людвига так и остались мечтами, поэтому он и стал сухим реалистом, который время от времени, «прокалывал» шарики мечтаний окружающих, для того, чтобы те могли развиваться в мире реальном. И тут любимого племянника сразил приступ кашля, барону осталось лишь грустно улыбнутся, он мечтал о том, что однажды Вендель выздоровеет, и кашель останется в далеком прошлом. Однако эту свою мечту Луи считал осуществимой. - Вендель, если ты не против, то через месяц, я хотел бы пригласить тебя поехать со мной на остров Крит, я собирался отдохнуть там, думаю смена климата пойдет тебе на пользу. Разумеется, я спрошу позволения у твоего отца, но думаю он согласится. Как ты к этому отнесешься? Мужчина очень беспокоился за Венделя.
Wendel Richthofen: Вести дальнейший диалог о женщинах с дядей, развивать его, Вэндель не стал. Ох, уж эти немецкие стереотипы! В этом оба братья фон Рихтгофен были совершенно одинаковы: все будет так, как я сказал и никак иначе. Быть может, было дело в том, что большую часть жизни Вэндель провёл в Англии, чуть более либеральной к некоторым вопросам, быть может, в духе противоречия было дело, никто не мог дать ответ. Тепло улыбнувшись Людвигу, Вэндель осторожно коснулся руки дяди: -Остров Крит? Никогда там не был. О, разумеется, я хотел бы туда поехать. Но не буду ли я мешать твоему досугу? Ведь я очень люблю прогулки, - лукаво улыбнулся юноша. Карета тем временем подъезжала ко дворцу. Взглянув на шахматную доску, он только головой покачал, снова принимаясь исправлять в записной книжке положения фигур. -Эта партия не кончится, видимо, никогда, - подмигнул он Людвигу.
Ludwig Richthofen: Людвиг положил одну из своих рук поверх руки племянника, стараясь дать ему понять, что если даже весь мир отвернется от юноши, у него всегда будет дядя, любящий его как собственного сына. - Разумеется нет, мальчик мой. Я и сам не прочь прогуляться по самым живописным местам острова Крит. Значит решено, ты едешь со мной. Нам предстоит увлекательное путешествие на родину Минотавра. А знаешь, если судить по историческим фактам, то Крит сам по себе, древнее Греции. А мифом о Минотавре, они хотели донести до потомков, что после того, как греки вторглись на их территорию, самостоятельность острова пала… Барон всегда читал достаточно много литературы прежде чем отправляться в то или иное путешествие. *** Карета меж тем подъехала к резиденции Ее Величества. В этот час у парадного входа в резиденцию было достаточно много экипажей, казалось весь свет Лондона пожелал явится к Ее Королевскому Величеству. *** - Вендель, ты делаешь успехи. Нет ничего приятней, чем бесконечная партия в шахматы с интересным тебе собеседником. Мальчик мой, я хочу надеяться, что со временем ты станешь одним из самых блестящих шахматистов. Это твое умение, может быть весьма кстати. Особенно, если на твоем пути появится интересный тебе человек, которого ты захочешь приблизить к себе. Вы сядете поиграть в шахматы, а ты возьмешь да и затянешь партию… Луи не успел договорить, так как дверь их кареты открыл лакей дома Рихтгофенов. - Идем, мой мальчик, нас ждут великие дела. Мужчина сделал пометки в своем блокноте по поводу партии, и вышел первым, опираясь на руку своего слуги. - Аккуратно, сложите шахматы, если хоть одна фигура потеряется, отвечаешь головой, понял. Арчибальд поклонился и поторопился выполнить указания. Барон ожидал, когда Вендель покинет карету, чтобы вместе с ним направится в тронный зал. *** Среди экипажей можно было увидеть кареты Мидлфордов, Фантомхайвов, Тренси.
Сиэль Фантомхайв: День начался с простого письма-приглашения ко двору Её Величества. Конечно же это немного удивлило молодого Графа, когда перед его носом вдруг появилось не простое задание-поручение, а именно приглашение. Конечно это было удивлительно и, конечно же, любопытно. Должно было произойти нечто грандиозное. Редко случались подобные "встречи", но это того стоило. Хотя бы какой то отрыв от простой жизни "ищейки". Собравшись с раннего утра и отправившись к резиденции Ее Величества, Сиэль даже не думал о том, что будет, как это будет проходить, он знал лишь точно - там будет много людей и вляпаться лицом и своим именем в грязь будет не очень приятно, это совершенно невыгодно для Фантомхайвов. Наконец карета прибыла на место. "Ну вот, сейчас придется строить из себя любвиобильного ребенка. Натягивать улыбку..." Сиэль нахмурился и спокойно вышел из кареты. Можно было сразу отметить тот факт, что многие уже прибыли. Там были и простые кареты, виднелась карета Тренси, Мидлфордов и других достаточно "ярких" семей. Но торопиться куда-либо идти молодой граф не собирался. Он спокойно стоял около кареты осмативая все вокруг. Казалось, он был тут совсем недавно, а с виду, будто что-то изменилось. Может день удачный выдался? Вряд ли. Спокойно сжимая трость в своих руках, Сиэль провоал взглядом графов и баронов, заходивших во дворец. Они неторопились, времени было много, а сейчас "Выход в свет" на Дворе Её Величества мог сыграть важную роль, а для начала, простые и дружелюбные знакомства могли не помешать. "Самое главное не задумываться о лишнем, все пройдет гладко и спокойно. Но все же, любопытно, что будет дальше"
Sebastian : Себастиан как всегда встал раньше всех в доме. Совершив беглый осмотр и убедившись, что все спокойно в поместье Фантомхайф, дворецкий принялся за приготовление завтрака. Когда все уже было готово, Михаэлис направился в покои графа Сиэля. Но тут раздался звонок в дверь. "Кто же это может быть в такую рань?" промелькнуло в голове демона. Он отворил тяжелые створки и увидел на пороге гонца от Ее Величества. Тот протянул дворецкому письмо и откланявшись удалился. Себастиан поспешил в покои свои господина. Граф уже проснулся и Михаэелис приветствовал его, а затем как всегда, помог одеться. - Вам послание от Королевы, милорд. - проговорил кланяясь демон. Сиэль медленно, со скрытым недовольством взял письмо и начал его читать. А дворецкий тем временем удалился на кухню, дабы принести своему хозяину завтрак. Когда Себастиан зашел в опочивальню с подносом в руках, то застал графа в раздумьях. Фантомхайф сообщил, что они немедля отправляются на прием к Ее Величеству. Сборы прошли быстро. Через час парадная карета с фамильным гербом покинула поместье. Всю дорогу, слуга и хозяин сидели в экипаже молча. Сиэль был очень серьезен и задумчив. Наконец, они въехали на королевский двор и карета остановилась. Михаэлис вышел первым, дабы помочь графу.
Wendel Richthofen: Улыбаясь, Вэндель смотрел на Людвига, слушая рассказ о минотавре. В самом деле, как же сильны легенды... быть может, верь им юный баронет хоть на йоту, то не оказался бы в один прекрасный день на грани жизни и смерти, не был бы спасён демоном и не стало бы печати договора на виске. -Играть с тобой, дядя, одно удовольствие, а потому я бы и на смертном одре попросил бы даму в чёрном балахоне и с косой повременить, если бы мы не успели кончить партию, - сверкнув улыбкой, Вэндель оправил цилиндр, и, проигнорировав руку лакея, ловко спрыгнул с подножки. Направляясь к дверям, позади дяди, юноша учтиво кланялся, приветствовал почтенных господ. Все разговоры о здоровье, отдыхе в тёплых странах будут позже. К слову, одет Вэндель, как и всегда, был несколько старомодно, но это только украшало его: высокие сапоги, чёрные брюки, бархатный чёрный камзол, жилет и чёрный же галстук-платок, заколотый булавкой с аметистом под цвет глаз. -Моё почтение, Лорд Фэнтомхайв, - склонился в приветствии юноша, приподнимая цилиндр. Внук королевы был почтителен и подчёркнуто вежлив, словно и слово-то такое, как "спесь" не знал вовсе.
Alois Trancy: Алоис не мог не приехать на подобное мероприятие. А даже если бы не мог, то все равно приехал бы. Через "невозможно". Уж кто-кто, а он точно не может пропустить прием, устроенный лично Ее Величеством. Ради этого парень даже встал раньше обычного, за весь день не устроил ни одного спектакля и, что странно, ни разу не придрался к Ханне. А знаете, ведь так хотелось. Ощущение того, что все как всегда, что на самом-то деле безумно скучно, да еще и он, Алоис Транси, никак с этим не борется, постепенно съедало его изнутри, в то время как сознание говорило "Ты должен быть графом, Мишель. Настоящим графом, а для этого тебе нужно сразить всех наповал. Ты ведь умеешь это делать, ведь правда? Ты еще отыграешься на них, когда домой вернешься. А пока - Ее Величество пригласила меня, значит.. нельзя падать лицом в глазах, итак слишком много сплетен интриг и подозрений вокруг имения Транси. Их нужно разогнать одним лишь жестом, и сегодня один из тех редких моментов, когда это можно сделать". Подобными мыслями Алоис успокаивал себя весь день; каждый раз, когда его слуги-неумехи (как он считал) его огорчали, когда так и хотелось взять и выбросить все, что они для него делают, а Ханне дать пощечину. Но он сдерживался. Обладая весьма экстравагантным, но эффектным, вкусом, мальчик лично выбрал себе торжественный костюм, в то время, как Клоду оставалось лишь облачить господина в него. И никаких "Вам это не идет" - так решил принц, так оно и будет, и он знает, что выглядит превосходно. Ни единого признака простолюдина: он уже давно научился светским одеяниям. А манеры.. ему прощалось - Паук Ее Величества и не должен быть слишком воспитанным, это ведь паук. Ему можно, нужно. И вот, наконец, после целого дня, потраченного за сборку и дорогу к особняку, он прибыл. Убранство помещений, да и внешний вид здания, заставил Алоиса обрадоваться тому, что он прибыл. Натянуть на лицо фирменную улыбку и, предвкушая возможный поворот событий, войти в зал, предварительно постояв во дворе, дабы изучить гостей. Особенно радовало то, что большую часть посетителей Транси знал - он не раз видел их на балу, да и знаком был, к месту. Таким ожидаемым гостям, как Алоис, было трудно не знакомиться с новыми лицами. "ОН ведь тоже здесь", спросил сам себя блондин и злорадно хихикнул, думая о чем-то своем. "Раз Паук на месте, значит и Пес тут как тут. Ах, как жаль, что я все еще его не рассмотрел" с иронией он вздохнул и прошел в угол зала, мило и весело со всеми здороваясь и улыбаясь "Однако, вечер длинный. Моя минутная невнимательность мне же прощается".
Claude Faustus: Поведение Аллоиса в поместье несколько настораживало. Обычно, не прошло и дня, когда в дворецкого и Томпсона, Тимбера и Кантбери с Анной не полетел ни один из хрустальных стаканов или, того хуже, ваза. «На то, что нервничает совершенно не похоже. Не на публике все Эмоции на лицо. А тут…» - как только Аллоис вышел из столовой, раздался шепот одного из близнецов. -Чертовы сплетники. – Отдернул одного из болтунов Клод и вышел, следом за блондином, из помещения. -Данна-сама, экипаж подан. – С этими словами дворецкий дома Тренси вошел в помещение, что именовалось покоями Господина. Несколько минут на сборы, проверить, все ли готово, и можно выдвигаться в путь. Мероприятие, что устраивала Ее Величество, многое значит для Господина, а значит, и для самого дворецкого. На чьих плечах лежит, конечно же, подготовка Господина к визиту? Карета с лошадьми, сделав крюк, остановилась перед входом в резиденцию Ее Величества, а из кареты, спустя несколько секунд, спустился высокий молодой человек. Его внешность очаровывала: светлые волосы, голубые глаза. Только эти внешние качества уже делали его «мальчиком-мечтой», о которых отзываются, как идеалах. А следом за ним – черный, как смоль, неприметный, дворецкий дома Тренси – Клод Фаустус. Волосы аккуратно причесаны назад, а сквозь прозрачные стекла очков поблескивают янтарные глаза, напоминающие по оттенку и разрезу глаз кошачьи. Такие визиты можно только назвать балаганом. Ведь, каждый из гостей ненавидит друг друга. А эта любезность наиграна до того, что, даже общаясь с одним из тех, кто прибыл по приглашению, хочется быстрее покинуть это место. Но, наверное, только не тому кто человеком, собственно, и не является. Ненависть и зависть только забавляют. Забавляет настолько, что периодически возникает до глупости, дикое желание манипулировать действиями того, кто более всего дышит ненавистью и злобой. Задача на сегодня: находится рядом с Господином. Только вот, черт знает, что придет в голову тому, кого он именует Господином и своим хозяином, пусть последнее и наиграно. Среди гостей, которые все прибывали и прибывали на визит, было столько знакомых и не знакомых, ему, людей, от чего становилось несколько не по себе. Обычно, чувствуешь себя так не в своей тарелке.
Ludwig Richthofen: Фраза про «смертное ложе» не понравилась борону, так как он переживал за здоровье своего племянника, потому и выбрал остров Крит, его брат был слишком занят на службе, поэтому не смог бы сопровождать Венделя в длительное путешествие, а он должен был отправится на остров не только для собственных нужд, но и по одному поручению от Ее Величества. «Скоро мой милый племянник, ты станешь здоровее всех нас. Надеюсь, мне удастся купить там усадьбу, давно мечтал о подобном жилище на берегу моря. Там конечно, бывают землетрясения, но дома строятся по особым чертежам. Что говорить, Крит и его народ, еще до н.э. изобрели систему водопровода…» Рихтгофен-старший шел рядом с племянником, которого ему предстояло представить Ее Величеству. Мужчина улыбался своим знакомцам и расточал комплименты на право и налево. К барону подошел придворный церемонимейстер, который объявил мужчине, что королева примет их через четверть часа. В это время Вендель поздоровался с юным графом Фантомхайвом. - Добрый вечер, граф. Разрешите Вам представить, моего племянника Венделя Фабиана фон Рихтгофена. Хоть Луи и не был в особых дружеских отношениях с графом Фантомхайвом, правила хорошего тона, требовали от него на сегодняшний вечер, представлять своего племянника наиболее влиятельным особам при дворе.
Сиэль Фантомхайв: По дороге шла практически толпа разных госпд, в свое время казалось, что их гораздо меньше, но ведь последний вечерок, где собирались все графы и бароны, был так давно. Тут были и пожилые и молодые леди и господа. Сиэль смотрел на всех с безразличием, ему было все равно, но одним единственный факт, который интересовал молодого Графа, это сам случай, ведь повидать Её Величество можно было лишь в редчайших случаях, и то, возможно, лишь пару раз в жизни. -Себастиан, одному мне кажется, что тут будет не все в порядке?.. Сиэль вздохнул, спокойно обратившись к Себастиану, потихонечку направляясь ко входу во Дворец Её Величества, но тут же был остановлен Вэнделем. Этот юноша был приветлив, очень вежлив, что, конечно, могло обрадовать, но не Сиэля, ему было все равно, да и к тому же он плохо знал, а новые знакомства ему обычно были не к чему. -Приветствую Вас, Господин... - и тут Сиэль остановил свою фразу и перевел взгляд на подошедшего мужчину. Сразу было видно, что он гораздо старше, мудрее, нов нем таилось непонятное чувство, что заставило напрячься молодого Фантомхайва и он немного сильнее сжал пальцы на черепе трости. -Вендель Фабиан фон Рихтгофен и Людвиг Рихтгофен - спокойно закончил Сиэль. В это время все отправились во внутрь Дворца и последнее, на что Сиэль обратил внимание, это именна карета Тренси. Это заставило нахмуриться молодого графа, ведь Тренси является неким подобием соперника. "Значит паук тоже тут. Это можно было ожидать". Забыв об этом практически тут же, и слегка кивая в знак приветствия проходящим Леди и Господам. -Вижу, сегодня собралось много значимых лиц... - спокойно заметил граф, обращаясь к Людвигу Рихтгофену. Обычно им не приходилось общаться, но сейчас как раз выпала возможность получше узнать друг друга, ведь это могло сыграть значимую роль в дальнейшем сотрудничестве, если конечно это понадобится - сотрудничать.
Sebastian : Когда юный Фантомхайф ступил на землю, Себастиан оглянулся по сторонам. Двор просто пестрел от шикарных нарядов знатных господ, туда сюда сновали слуги, посланные с различными поручениями. Как всегда королевский двор напоминал своеобразный улей, в котором царили свои законы. Граф печально оглядывался по сторонам, а потом поделился со своим дворецким недобрыми предчувствиями. Михаэлис пожал плечами. Демон был готов встретить лицом к лицу любую ситуацию и разрешить ее в максимально короткие сроки. Сиэль и Себастиан начали двигаться в сторону дворца, но тут к ним подошел юноша, манера держаться и жесты которого выдавали хорошее происхождение и родословную. Он поздоровался с графом. Тут к ним подошел еще один мужчина, черты которого кое-где дублировались с чертами юного барона. После коротких приветствий, которых требовали правила этикета, все двинулись в сторону торжественно украшенного парадного входа. Михаэлис оглянул беглым взглядом двор. Гости все прибывали и прибывали. Среди них было очень много знакомых персон.
Wendel Richthofen: "Лео, милый мой Лео, где же ты...?" - подумал Вэндель. Демон обещал явиться, как закончит дела. В самом деле, он не часть свиты юного барона, а потому волен делать то, что считает нужен. Без любовника и милого создания Преисподней он, тем не менее, чувствовал себя... неуютно. С мига их встречи, они уже не расставались более. Леонард всегда был рядом, будь то поездка во Францию иль прогулка, когда никто не мог знать, что один из них господин, а второй - слуга. Вместо ответа графу Фэнтомхайву, Вэндель ещё раз поклонился, свидетельствуя тем самым нижайшее своё почтение. -Сам граф Трэнси почтил своим присутствием бал, - произнёс он, улыбаясь. - Эта чудесная история, с прошу меня простить, феями. Всё это так загадочно, - ответил Вэндель, провожая взглядом Алоиса и его чёрного Дворецкого. Их собственный управляющий - Армас Лемпи - мог с лёгкостью сравниться с теми типами, которые сопровождали юных господ Трэнси и Фэнтомхайв. Более того, по настоянию отца, проклятый Дворецкий сопровождал баронета всюду, кроме особенных случаев, вроде этого приёма, когда рядом был дядя. "Мне нужно как можно быстрее действовать, - подумал Вэндель. - Иначе я просто не успею поработить этот мир."
Ludwig Richthofen: - Разумеется, милейший граф Фантомхайв, первым лицам государства, следовало появиться на сегодняшнем приеме. Ведь, все приемы, устроенные Ее Королевским Величеством важны для ее поданных, и отказаться от подобного приглашения было бы верхом невежества. Произнес Луи, мужчина не спешил раскрывать тот факт, что главным событием приема должен был стать его племянник. Скромность – украшает, так ведь. Когда кто-то слишком уж выделяет свое «я», это не идет на пользу, да и вызывает ненужные обсуждения за спиной. «Весь цвет Великобритании собрался. Брат я выполню свое предназначение. Вендель будет блистать сегодня, подобно чистейшему сапфиру в ювелирной лавке.» Рихтгофен был доволен манерами Венделя, которые были просто безупречны, мужчина гордился им. «Он - достойное продолжение нашего рода. «Ставлю тельца против яйца», как любит говорить Фридрих, что однажды юный баронет станет значимой фигурой при дворе, если не завоюет его сегодняшним вечером. Это чувство… Может все дело в «отеческой гордости», наш отец гордился нами, но никогда не проявлял нежности, ведь подобное отношение могло здорово развратить, и мы бы ничего не добились, продолжая почивать на собственных лаврах, точнее на лаврах могучих предков. Впрочем, признаюсь, иногда мне очень хотелось, чтобы старый борон похвалил меня или хотя бы сказал пару теплых слов. Об объятиях и говорить нечего. Помню, как однажды, брат упал с лошади во время охоты и отец сам нес его до комнаты. Я тогда страшно завидовал ему, который урвал добрый кусок отцовской нежности. Впрочем, через полгода я упал с дерева, за мной недоглядел воспитатель, отец тогда проводил несколько дней у моей постели, я был так счастлив, что даже боль которую, я испытывал, была для меня не такой важной. Моего воспитателя Ганса рассчитали в тот же день, когда произошла та история, но его мне не было жаль, да он хорошо ко мне относился, но он не был моим отцом. Венделю, не приходится обращать на себя внимания, ведь мы и так с братом, всегда рядом с ним. Думаю, он не чувствует подобного, что испытывал я.» - Наследник графа Тренси, вы с ним знакомы граф? Светский разговор следовало завести, так как Венделю предстояло обзавестись нужными знакомствами.
Alois Trancy: Он не спешил продвигаться в глубь зала, где были основные "главные" гости и важные лица. Просто перемещался из угла ближе к людям. Он еще успеет поприветствовать всех - не стоит забывать и про мелких рыбешек, которые обязательно пригодятся мальчику в будущем. Пусть их значимость была невелика, однако даже наживка на дороге валяется не всегда, лишь на подобных этому мероприятиях. Улыбка не сходила с лица блондина: он приветствовал чуть ли не каждого, кто волшебным образом оказывался рядом с ним. Граф не забывал про манеры, однако, словно нарочно, показывал то, что они ему явно не нравятся. Делать все самоуверенно, немного небрежно, словно играя - это вызывало улыбку на лицах тех, кого он приветствовал, ибо Алоис, как могло показаться, был рожден для этого - быть "королем" светских вечеров. Ему можно. Он уже не обращал внимания на то, что вокруг успели собраться влюбленные в его "мужскую" красоту и невинность дамы, как молодые, так и не очень. Им Тренси лишь уделял мелкие знаки внимания, стараясь все же на этом не зацикливаться. "Как же все это глупо. Облепили, словно мухи кучу. Ха-ха, пигалицы наряженные. Неужели все, как и мой папаша, любят юных графов?" с насмешкой вел ионолог сам с собой блондин, изредка поглядывая на Клода, тем самым не выпуская его из виду. "Надеюсь, Ее Величество устроит забавные игры насмерть, или это лишь очередные танцульки с новыми царскими особами и прочей знатью?" спрашивал себя парнишка, практически добравшись до глубины зала. Глаза невольно устремились на тех, кто был перед ним, и, после недолгих раздумий, на несколько секунд остановились на юном графе Фантомхайве, что заставило его улыбку стать чуть более ядовитой и заинтересованной. Тем не менее - блондину это шло. "Я наконец-то нашел тебя на этом сборище. Так значит, и впрямь вся свита собралась?" Мальчик низко поклонился, как того требовали манеры, обращаясь к присутствующим. -Восхитительный бал, уважаемые. - его привычный экспрессивный тон, улыбка на лице, а руки сложены за спиной - чудо ребенок, ангел. По сути, оно почти так..почти. - Я очень благодарен Вам за приглашение и рад Вас видеть. - на минуту замолчал и еще раз всех осмотрел, после сразу же продолжив - Восхитительные костюмы! Некоторые формальности граф позволил себе упустить - он не из тех, кто будет говорить то, что ему не нравится вовсе, да и разве от его "поздравлений", в данном случае, кому-то станет легче? Алоис уже успел заработать репутацию, позволяющую ему вести себя подобным образом. Он ведь не преданный пес, правда? Скорее некто, кто приносит Ее Величеству желаемые забавы и капельку таинства и проблем.
Claude Faustus: Ядовитость, с которой Аллоис относился к окружающим, забавляла дворецкого. Казалось бы, искренняя улыбка, а в глазах насмешка – таким он и был в глазах своего дворецкого. Таким он и являлся на самом деле. Манера отношения к окружающим со стороны мальчишки-оборванца, который хотел казаться выше своего положения хорошо ему удавалась, и порой в голове возникала мысль, что если человек – актер, то ему любая роль по зубам. Практически, весь прием Клод находился за левым плечом Господина, Анна шла позади, опустив голову и скрестив руки впереди – ее излюбленная поза. Краем глаза наблюдает за служанкой – убожество. Хотя, в тоже время могущественный демон, который стоит уважения – хранитель меча. Воодушевляет. -Ханна. – схватил ее за руку, в то время как Аллоис, заметив на горизонте графа, внезапно начал ерничать и со всеми любезничать. -Ты знаешь, что делать? приблизился к уху служанки, прошептав несколько слов, краем глаза наблюдая за графом Пауком. Не мешало бы, что бы тот что-то учудил. А ведь он может. Не так глупа, что бы ни понять. Да и обговаривалось не раз. Главное, что бы сейчас не было помех со стороны Себастьяна Михаэлиса. Так же резко отстранился от служанки, возвращаясь обратно к Господину. Проницательным взглядом посмотрел на демона-дворецкого, что был за спиной юного графа-владельца компании игрушек. Такая привязанность к душе… Для Клода это чуждо. Хотя, не столько чуждо, сколько заставляет содрогаться. Разве, это последняя душа на свете, за которую так крепко можно держаться и отрицать все? Это глупо. Эта привязанность может потом далеко не хорошо сказаться на репутации. Взять, к примеру, Анну – та согласилась быть слугой только ради Аллоиса. Мол, братик так хочет. Чувства? Или на самом деле жгучее желание завладеть душой этого мальчика? Но… В этой душе нет ничего такого, чем мог бы завладеть демон. По крайней мере, по мнению Клода. А там, уже, черт их знает.
Hannah Anafeloz: Прием у королевы обещал быть значительным. На данное событие было приглашено много значительных особ. Зал пестрил яркими костюмами собравшихся. Многие дамы были одеты в яркие пышные платья, их шеи волосы уши и ткань одежды украшала всевозможная бижутерия, которая иногда ослепляла. Мужчины тоже не отказывались от ярких красок в наряде, от женщин многих господ отличало только отсутствие пышных юбок и корсетов. Хоть свет в помещении был ровный и не особо яркий, это мало мешало ярким краскам блистать во всей своей красе. Казалось, что если немного дольше будешь присматриваться к залу, то начнется кружиться голова, а картинка станет похожа на калейдоскоп. Но помимо пестроты красок зал был наполнен шумом, который складывался из восторженных вскриков и вздохов, шипящего шепота, звонкого и заливистого смеха, довольно грубых и режущих слух мужских тембров голоса, а порой и визжащих как у поросенка женских голосов. Все это медленно сливалось в один единый поток звуков, то там, то здесь раздавались радостные приветствия, пройдя мимо группы болтунов можно было попытаться уловить суть разговора, если приглядеться, то в зале были, и парочки, в которых партнеры пытались заслужить внимание своего собеседника. Молодой господин тоже решил присоединиться к буйному сумасшествию, Транси раздаривал улыбки направо и налево, приветствовал, пытался заводить знакомства, кокетничал, капризничал и пытался избежать встречи, с надоедливыми девушками, которых явно привлекала необычность хозяина. Анна послушно шла следом за Клодом, который буквально прожигал Алоиса напряженным взглядом, причина сего волнения довольно быстро попалась служанке на глаза. То, что молодой Фантомхайф присутствует на приеме, было ясно как божий день. Выслушав напоминание Клода, девушка продолжила следовать за своим господином, попутно размышляя над небольшой проблемой. А именно, с одной стороны наблюдение проще вести с отдаленной точки зала и так что б тебя не приметили, но тогда ты не услышишь что-то важное, с другой стороны можно следовать за господином. Второй вариант был лучше, потому что так тебя мало в чем-нибудь заподозрят, прислуга обязана находиться рядом со своим хозяином – гласит мнение большинства. Да и сама Анафилоз предпочитала второй вариант. Проблема была только в одной детали – неуравновешенность юного господина. Алоис мог спокойно наброситься на Анну, тем самым привлекая не нужное внимание. Хотя молодому Транси и не такое прощалось. Остановившись все-таки на втором варианте, служанка спокойно следовала за Клодом, но все внимание девушки было привлечено только к одному субъекту - Сиелю Фантомхайфу.
Сиэль Фантомхайв: Неторопливо проходясь в сам зал и оглядывая скопление народа, которые беседовали на светские, и не очень, темы, кто-то что-то выпивал, кто-то просто стоял и наблюдал. Внимательно посмотрев вглубь, можно было заметить знакомый силуэт светловолосого парнишки. Паук тут. А вот и его слуги, Клод и Ханна. Все на месте. Ну что же, все ли будет спокойно? С Алоисом обычно подобные темы не проходят, он словно наигранно ведет себя прилично, но на самом деле все не так. Игра в маски, не более. "Любитель поиграть..." Посмотрев на Людвига, Сиэль кратко кивнул, отвечая на его вопрос: -Да, я с ним знаком. - легкая ухмылка появилась на его лице и взгляд снова скользнул в сторону молодого графа Тренси - Он очень интересный представитель своего рода, Господин Рихтгофен. "Но никто не говорил, что заводить дела с пауком безопасно и выгодно. Но кто знает, может это зависит от того, с кем он имеет дело? Загадочный Тренси..." Легкий коварный блеск появился в глазах Сиэля и он посмотрел на присутствующих дам. Пара подходила к нему и склонялась в легком реверансе. Тех графинь и баронесс, которых он знал, он приветствовал легким поклоном и наигранной улыбкой. Они улыбались в ответ и отходили. "Все слишком шикарно. Сливки общества, так это называют?" Осматривая каждого и, как бы невзначай наблюдая за Тренси, Сиэль немного нахмурился, заметив что Ханна - служанка молодого графа явно смотрела в сторону Фантомхайва. "Что бы захватить тигра, нужно забраться к нему в логово." -Милорд - обратившись к Людвигу - иметь связи порой бывает очень опасно. Прошу простить. - откланявшись, Сиэль уверенно направился в сторону Алоиса и тихонько обратился к Себастьяну: -Приглядывай за его служанкой и дворецким. Полагаюсь на тебя, Себастьян. Подойдя к Алоису, Сиэль слегка наигранно улыбнулся смотря на графа Тренси. Вот он и вошел в "логово тигра". С самого начала он не собирался оставаться в стороне, нужно было действовать, понять мотивы этого светловолосого "ураганчика" слишком сложно, но действие в лоб никогда не мешало развитию событий. -Приветствую Вас, Граф Алоис Тренси! Когда бал устраивал Алоис, он первый сделал свой ход, завлекая жертву в свои паучьи сети, но сейчас первый ход позволил себе сделать Сиэль. Ну что же... Посмотрим, что будет дальше.
Wendel Richthofen: -О, разумеется, моё почтение, - поклонился Вэндель Сиэлю. Это выглядело даже несколько комично: слуге королевы, который в рост не достигал и плеча баронета, отвешивал поклон правнук Её Величества. Пусть Вэндель и замер рядом с дядюшкой, готовый совершать круги по залу и знакомиться с бесконечными дамами и господами, взгляд юноши возвращался с двум мальчикам. Что-то их объединяло - нет сомнения. И зачем такое количество слуг? Дворецкие, это ещё понятно, но, судя по наряду, горничная? "Я же не привожу с собой Армаса, Хелен и Лео, чтобы... - и тут в голове его что-то щёлкнуло будто. - М? Не один демон? Вот бы знать наверняка." Вэндель ещё раз вгляделся в лица обоих господ. Печать, как говорил Леонард, находится на лице и чем ближе к глазу, тем сильнее связи. Висок, куда уж ближе, но эта чёрная повязка через лицо графа Фэнтомхайв. -Дядя, а можно ли задать нескромный вопрос касаемо графа Фэнтомхайва? - Вэндель говорил едва слышно, так, что при всём желании нельзя было бы распознать слова, касаясь локтя Людвига.
Sebastian : Дворецкий и граф Фантомхайф прошли внутрь дворца. Тут все было еще помпезнее, чем снаружи. Роскошь и блеск были везде, куда ни попадал взгляд - шикарные драпировки, позолоченные инкрустации в деталях интерьера, шикарный мраморный пол, отшлифованный до лучистого блеска. Гости тоже были разодеты в пух и прах. Новомодные наряды, пестрые, яркие. На дамах шикарные пышные кринолины, разнообразных цветов и оттенков, дорогие аксессуары, которые говорили о знатности и состоятельности их владельцев. Шляпки разнообразной формы, иногда доходящей до абсурда. Некоторые джентльмены тоже решили сегодня сменить классический черный цвет на более соответствующий празднику - бордовые, белые. темно-синие и даже изумрудного цвета камзолы мелькали перед глазами, образуя радужное коромысло.. Себастиан с ледяным спокойствием наблюдал за всем этим пафосным фарсом. Ему нравилось следить за метушней и гулом, который стоял в зале. Михаэлис пытался уловить в этой какофонии звуков, какие-то обрывки фраз или же смысл разговоров. Иногда демону это даже удавалось, но не на долго. Шум в зале больше напоминал птичий базар, чем званый прием и это забавляло. Тут взгляд Себастиана обратился на графа Трениси, который был тут вместе со своим дворецким и служанкой. Демон уловил на себе беглый взгляд другого демона. Конечно же Фаустус незаметно следил за действиями Фантомхайфа и Михаэлиса. Алоис Тренси как всегда был в своем репертуаре и расточал свои фальшивые любезности, гипнотизируя окружающих. Сиэль тоже заметил паука и наспех распрощавшись с Рихтгофеном, уверено направился к Тренси. На приказ господина, следить за слугами Алоиса, Себастиан кивнул. - Вы можете на меня положиться, милорд. Михаэлис шел следом за своим господином, изучающе разглядывая двух демонов, сопровождающих Тренси. В свою очередь, чувствуя на себе точно такие же изучающие взгляды.
Alois Trancy: "О вечера, о прекрасные вечера! Сколько в них зависти и лжи! Сколько высокомерия, тщеславия и фарса! О вечера, настолько прекрасные! Настолько прекрасные, что вскружится даже самая невинная головушка. Сколько пешек, сколько королей и дам различной масти. Собрали всех их, как в капкан... играют, изучают, мечутся. И я туда же, к вечерам. Но только у меня есть сети." Алоис подбирал строки на ходу, смеясь своим же мыслям. Он знал, что на балу будет подходящий момент и он, строка в строку, слово к слову, выскажет это при всех. Сделает это по-детски, безумно, играючи. А пока.. пока эти рыбешки кружат свои однообразные танцы и ведут бессмысленные разговоры ни о чем. И ему, пока не придет тот самый миг, стоит затеряться среди них. И он потеряется, хоть это и будет выделять его из этой яркой и пестрящий массы - он не их, он не свой, он здесь чужой. Пусть и грязней, но выше многих. Счастье, что не выше всех. По сути, все та же игра. Что-то между азартом и русской рулеткой. Золотая середина - так это понимал граф Тренси. Так он хотел понимать это сейчас. Ведь так интереснее, правда? И веселее, и более захватывающе. До достижения своей цели - добраться до Сиеля Фантомхайва - оставалось еще совсем не много. Большая часть зала пройдена, уже все знают о том, что "молодая сливка с изюмом". Все, да только Алоису наплевать. Он лично не появился перед желаемым мальчиком, а значит.. пока вечер был скучным и бессмысленным. Но , о чудо! Ему не пришлось преодолевать толпы наряженных бледнолицых особ - Сиель, на этот раз, поздоровался с ним первым. "Ах, какая честь. Сиель, сегодня ты решил начать первым?" интригующая мысль пронеслась в голове светловолосого, от чего на лице появилась довольная и радушная улыбка. И лишь на миг глаза сурово покосились сначала на Клода, затем на Ханну - они итак делали все, что полагалось, однако ему стоит лишний раз напомнить о том, что стоит быть особенно внимательным. Ему это важно. -Сиель Фантомхайв! - он активно помахал ему рукой, показывая тем самым свою радость. И, как это обычно бывало в его случае - к черту формальности. Кто как не Сиель, во многом походящий на юного Транси, знает его нелюбовь к подобных поступкам? Перед ним не стоит играть так упорно, от этого ему становилось скучно и.. обидно. -Я так Вас рад видеть среди этих лиц! - звонкий и приятный голос графа, казалось, так и струился. "Сегодня ты развлечешь меня, правда? Конечно, Сиель, иначе и быть не может. Ты же и сам знаешь, что так будет интереснее. Или не хочешь упасть в глазах Ее Величества?" привычный негромкий смешок, после чего мальчик сложил руки за спиной и чуть наклонился к Сиелю, оказавшись на уровне его лица. Глаза немного прищурились, улыбка стала чуть более ядовитой, а голосок тихим и манящим. -Мало кто способен устроить настоящие развлечения, правда? Пора бы внести что-то новенькое. - светловолосый выпрямился и, как ни в чем не бывало, улыбнулся, предварительно потянувшись, а после вновь сложив руки за спиной. "Даже если речь пойдет о королевском роде - слишком ограниченно для открытых игр. Непозволительно, иной статус, иные нравы. Хотя они из тех, с кем игра вслепую может выдаться очень интересной. Им наверняка тоже скучно". зачем-то подметил Алоис, заметив толпе внука Ее Величества.
Claude Faustus: Все это время – тихо следует за господином, смотря с интересом на Фантомхайва. Но, что бы ни казаться таким наглым и некультурным – демонстративно переводит взгляд на тех, кто принял приглашение на этот прием, в честь внука Ее Величества. Казалось бы, ничего особенного. Можно было бы и не приезжать, но тогда это проявление неуважения к Ее Величеству – усмешка своим, же мыслям. Ярко-розовый, мягкий апельсиновый, бордовый, перья, серый, белый, как нетронутый никем снег, ярко-желтый, местами – черный, алый. От этого калейдоскопа цветов кружилась голова, до тошноты. С интересом перевел взгляд на Сиэля. На лице, практически, никаких эмоций. Вот она, разница, между тем, для кого жизнь игра и тем, кто в серьез воспринимает все ее выпады и повороты. «Серьезность для ребенка… Важное, весьма важное, качество. Далеко уйдет по жизни с таким отношением к жизни.» - подметил про себя, поправляя левой рукой очки. Напряжение Аллоиса и нетерпение передавалось и Клоду. В груди что-то непривычно сжималось, пробирала непривычная дрожь. На губах дворецкого возникла непривычная, для его образа, усмешка. Но это на долю секунды. Внимательно наблюдает за каждым жестом графа Фантомхайва, собственно, как и сама Анна. Внимательно наблюдает за дворецким графа, с интересом изучая его. Черты лица. Одежда. Улыбка. Эта улыбка практически, выводит из себя. Улыбкой можно довести человека до бешенства. Улыбка может жалить сильнее, чем слово. Внимательно прислушивается к разговору Аллоиса и Сиэля… «Что он задумал, черт его подери?» переводит взгляд на Аллоиса, мимолетом. Приподнятое игривое настроение. Игры. Как бы, не довело до беды. Хотя, разве, не этого добивается Аллоис? Перевел взгляд на Анну. Она отлично справлялась со своим заданием – за эту преданность своему делу и ответственности он был непомерно благодарен служанке. Хотя, это ее работа. Но, черт знает, что можно ожидать от того же смертного, который кроме как, плотских утех и прочих развлечений ничем не интересуется.
Ludwig Richthofen: Экстравагантность манер наследника графа Транси, не понравилась Людвигу, но как человек – чести, он не стал заострять на этом внимания. В этом мальчике определенно, что-то было не так. «Его манеры?! Их не назовешь превосходными! Где выправка? Где осанка и «безукоризненная игра на публику»? Разумеется, многие в этом зале раздражают друг друга, но вести себя так открыто, просто не позволительно.» Барон, почти нежно улыбнулся лорду Беккету, который был ярым противником, вступления барона в палату лордов. Беккет ответил ему той же монетой, никто бы не догадался, что эти двое мужчин, довольно продолжительное время являются врагами. «Граф Тренси?! Я слышал о нем так мало, еще немного, и я бы решил, что он приемный сын графа, так как его поведение, схоже с поведением моей двоюродной сестры, которая являлась девушкой бедной, ставшей компаньонкой моей тетушки, а после и ее «приемной дочерью», да она получила блестящее образование, но любой знаток манер, сразу отличит истинное происхождение от ложного. Я всего был против отношения пренебрежения к таким особам, но графу, кем бы он ни был следует поработать над своими манерами.» - Вы правы граф, он бесспорно интересная личность. Спокойно произнес Луи, он ожидал той минуты, когда все будут приглашены в зал, где он сможет представить своего племянника. «Наш час торжества, очень близко, meine liebe.» Между тем, граф Фантомхайв откланялся и поспешил к графу Транси. Сцена между юнцами должна была выглядеть довольно занимательной. Поэтому, Рихтгофен решился последить за ними. - Вопрос? Разумеется Вендель, к тому же вопросы относительно других господ не могут быть не скромными, так как любой вопрос, это всего лишь некая информация о том или ином человеке или событии. Что тебя интересует? Луи говорил довольно тихо, так чтобы его слышал лишь его драгоценный племянник. «Думаю, нам стоит перейти на немецкий, тогда вообще никто не поймет о чем речь.» Сегодняшний вечер, обещал быть интересным.
Hannah Anafeloz: Анна, опустив голову, бегло оглядела дворецкого семьи Фантомхайф. Демон невозмутимо прошел за своим хозяином, если он и был напряжен, то виду определенно не подавал. Легкая улыбка, изящные движения, казалось, что эти минуты были отрепетированы до мельчайших подробностей. Но не Себастьян был целью Анны. Переведя взгляд на мальчиков, Анна не поднимая головы, искоса смотрела на этот театр абсурда. Алоис будто шут, кривлялся, старался вывести из себя окружающих, остро шутил и подкалывал, подпрыгивал и вообще вел себя так будто в одном месте его тела засело шило глобальных размеров. Сиель наоборот же был холоден и фактически не эмоционален, холодная улыбка, короткие фразы, будто выпады шпаги, были точный и быстры. Фантомхайф не разбрасывался ни эмоциями, ни словами, ни движениями, он был скуп, но в тоже время высокомерен и это, безусловно, подстегала молодого Транси, заставляло быть полной противоположностью этого черного короля. На молчаливость Алоис отвечал бурным словесным потоком, на ядовитую улыбку бурей обиженных и веселых эмоций, на воздушный жест ответом Транси были прыжки и танцевальные движения. Анна же словно удав, неотрывно наблюдала за Фантомхайфом. Ловила каждый вздох, поворот головы, нервное движение рукой, изменение в улыбке, интонацию голоса. Девушка молчаливо исполняла желание своего хозяина, который был приказом, если не законом.
Сиэль Фантомхайв: Алоис конечно же был в своем репертуаре. Сиэль даже не удостоился легкого поклона по отношению к молодому графу, который стоял перед ним и прям "сверкал" от собственного величия и достоинства. Маска. Пришлось одеть еще одну маску мальчика, который не о чем лишнем не думает, который благополучно "отпустил" все глупые и каверзные моменты из прошлого. Но это ненадолго и то, ради Её Величества и тех, собственно, из-за которых и собрались столь знатные люди в сий прекрасном месте. Но Алоис конечно же не собирался вести все "по сценарию". Это читалось по его глазам, по его улыбке, а Сиэль лишь язвительно улыбнулся и немного нахмурился смотря прямо в глаза пауку. -Я невероятно рад видеть Вас, граф Алоис Тренси! Не правда ли сегодня прекрасный день? Голос и интонация выражали иной смысл, двоякий, язвительный и, при этом, почтенный, но, напоминаю, менять маски порой бывает очень полезно в такой игре, как жизнь. "Развлечения? Ему лишь бы поиграть, по-развлекаться! Что же ты собираешь делать, паучок? Неужели ты решил все испортить, или может, наоборот, добавить красок в этот момент? Забавно, но ты не выходишь из своего амплуа не смотря на то, что Королева совсем рядом." Молодой Фантомхайв поглядывал на внука Её Величества и как бы случайно бросал взгляд на Клода и Ханну. Этот Алоис слишком непредсказуем, нужно быть начеку, но при этом не терять своего достоинства в лице Господ и Дам, ведь это плохо скажется в первую очередь на корпорации "Фантом", а этого точно допускать нельзя. И что же представляет из себя ситуация? Трое против двух? Не честно будет. Ханна и Клод со стороны Алоиса и со стороны Сиэля - Себастьян. Слишком трудно предугадать действия и ходы этого незатейливого светловолосого мальчишки, слишком трудно. Это заставляло напрячься и лишний раз забеспокоиться за шкуры тех, кто тут присутствует.
Wendel Richthofen: "Где же Лео, когда он необходимо до такой степени," - сжал опущенную ладонь в кулак Вэндель. Иногда он по-чёрному завидовал своему демону, потому как жизнь того могла стать бесконечно долгой, ему не угрожала болезнь, а впереди ждали многие годы исканий. Можно выучить тысячи языков, изобрести многое и всё это не получит сам он. Как это иногда расстраивало Вэнделя. Поймав взгляд графа Трэнси, юноша приветливо улыбнулся в ответ, прижимая ладонь к груди и опуская ресницы в знак почтения, но не кланяясь - слишком велико между ними было расстояние. -Неужели у графа с рождения был один глаз? - негромко спросил Вэндель у дяди по-немецки. Отец предпочитал английский даже в приватном общении, объясняя это тем, что слишком стал "британцем", проводя долгое время вдали от родины.
Ludwig Richthofen: Родной немецкий из уст племянника был музыкой для ушей Луи, он так давно не имел возможности услышать его. «К чему нам лишние уши. Вендель, ты все схватываешь на лету и это просто великолепно, блестящая карьера при дворе тебе обеспечена, верно, не стоит говорить о господах так явно. А так, некоторые могут подумать, что мы решили рассказать друг другу какую-нибудь занимательную историю.» - Нет, граф родился здоровым ребенком, когда ему было около восьми лет его поместье сгорело, родителей спасти не удалось, ходят слухи, что их убили по приказу одной высокопоставленной особы. А потом он пропал, несколько лет о юном графе ничего не было слышно, но не так давно он вернулся в сопровождении своего дворецкого, который следует за ним словно тень, полагаю свою травму он получил во время пожара, а потом был отправлен на лечение на воды Луары во Франции. Это всего лишь мое предположение, но думаю, оно не так далеко от истины. Людвиг не верил в мистику, он что называется, был материалистом, верящим тому, чему можно было найти доказательства. Так же он терпеть не мог слухи, которые некоторые особо впечатлительные фрейлины Ее Величества обожали пересказывать друг друга, в том числе и о «Джеке Потрошителе». Безумцев на свете много, говорил себе граф, на деле они не так уж и страшны, по сравнению с тем, что о них говорят. - Я посоветовал бы тебе завязать с графом «приятельские отношения», он не последняя фигура в шахматной партии Великобритании. К ним подходил генерал Ее Величества Джон Винтер, Людвиг просиял и громко рассмеялся, словно Вендель рассказывал ему что-то веселое. - Сын мой, улыбнись мне, как я тебе, вообрази, что ты рассказывал мне занимательнейшую из историй. Напутствовал племянника Луи, Винтер был одним из тех, кто мечтал о том, чтобы род Рихтгофенов навсегда покинул Великобританию, он был истинным англичанином, который считал, что его страна принадлежит его соотечественникам, а не выходцам из других стран, пускай и самым знатным. С Джоном у Луи отношения не сложились, не только из предубеждений первого, но и из-за того, что Рихтгофен не пожелал ему поддаться в партии шахмат и генерал позорно проиграл.
Sebastian : Граф Фантомхайф начал непринужденную беседу с графом Алоисом Тренси. Себастиан старался не упускать из виду все что происходит в зале и рядом с ним. Но еще больше демона интересовали слуги графа Тренси. Краем глаза Михаэлис улавливал мельчайшее движение с их стороны. Но пока он видел и чувствовал на себе точно такие же спокойные изучающие взгляды с их стороны. Потом Себастиан перевел взгляд на молодых графов. Светлое и темное. Один спокойный, немного надменный, движения четкие и продуманные, вечная печаль на лице, каждое слово взвешено и отчеканено. Сиель не был похож на подростка в своих действиях. Возможно это было связано с тем, что потеряв родителей графу пришлось слишком рано повзрослеть. И полная противоположность. Гиперактивный, даже слишком веселый и бодрый всегда, язвительный взгляд и ядовитые речи в сторону окружающих, саркастическая улыбка на лице, которая почти никогда не покидает его, похоже что Тренси никогда не задумывается над последствиями своих слов. Алоис напоминал скорее капризного, избалованного маленького ребенка. Наблюдая эту картину Михаэлису стало даже немного жалко дворецкого, который служит такому хозяину.
Alois Trancy: "Строишь из себя короля, щенок? А сам всего лишь очередная пешка ее Величества. Как ты не догадался, ты ведь любишь шахматы, не так ли? Хочешь узнать что я задумал? Ты это и так узнаешь, мой милый Сиэль. Когда придет время. А пока, насладимся этим изысканным вечером." На секунду на лице юного Тренси появилась ядовитая усмешка, но очень скоро она перевоплотилась в легкую и обаятельную улыбку, с которой мальчик внимательно выслушал высказывание Фантомхайва, отметив про себя эту разительную холодность ноток, звучавших в его голосе. - Взаимно, юный Фантомхайв - нехотя откликнулся Тренси все также удерживая на лице непринужденную улыбку. - День и правда сегодня прекрасен, редко, очень редко выпадает столь ясная погода... - Алоис пристально глянул в единственно-открытый ярко голубой глаз юного Графа и невольно проследил за его взглядами, с удовлетворением отметив про себя волнение последнего. "Боишься как бы я не выкинул очередную шутку? Мы сегодня отлично отыграем свою партию, можешь не беспокоиться..." Блондин на секунду склонился к уху графа, еле слышно прошипев сквозь зубы: - Мы все тут лишь играем роли, так что, может быть начнем и нашу игру? - Ядовитая улыбка, чуть надменный взгляд. Всего то доли секунды, и молодой Тренси потерял интерес к своему собеседнику переведя взгляд на людей, заинтересовавших его своим поведением, ведь и их милая беседа с Графом оказалась под пристальным вниманием незнакомцев. Выражения их лиц явно не походили на те, которые бывают у людей, рассказывающих друг другу слухи об общих знакомых. "Что то тут не чисто" - мелькнула в голове Транси мысль, и он перевел пристальный взгляд на своего дворецкого.
Claude Faustus: Его Господин воодушевляет. Пафос. Надменность, с которой он относится к Фантомхайву. Движения, речь. Все, словно, отрепетировано до максимализма, но в тоже время выглядит, как игра. В глазах Клода появляется лукавый огонек, но так же быстро исчезает. Редко у Аллоиса получается заинтересовать своего дворецкого так сильно, как сейчас. Захватывает дух, немой восторг. Некое подобие улыбки касается его губ. Мимолетно. Привыкший к пристальному вниманию, непоколебимо стоит за спиной Господина и без всякого интереса наблюдает за их беседой. Губы, дрогнув, то на долю секунды растягиваются в ухмылку, а в голове проскальзывает вопрос, что же вновь задумал его Господин, то лицо становится каменным, а взгляд – отрешенным. «Удивительно, что Себастьян проявляет к этому интерес. Разве, ему не должно быть все равно? Или это забавляет его?» Непонимание к дворецкому Фантомхайва. Пристальный, изучающий взгляд. Он закрыт для него. «Чем же он руководствуется, когда так поступает? Неужели душа Фантомхайва так хороша?» - заинтересованный взгляд на Анафелоз, но та, явно, с таким же интересом, что и сам Клод, относится к развивающемуся интересу. Голова опущена. Взгляд… «О чем она думает?» Музыка. Голоса. Это все начинает действовать на нервы. Публика… Как они грязны, хоть и пытаются казаться выше своего положения и воспитания на голову. Это все вызывает отвращение. «Лесть. Комплименты. Врут друг другу, даже не подозревая о том, что их давно уже раскусили. Общение на равных, собственно…» - взгляд переводит на двух девиц, что стоят в другом конце зала, практически напротив. Прикрываясь перьевыми веерами, что-то с энтузиазмом рассказывают друг дружке. Смех. Звонкий. Эхом отражающийся от стен здания. Многозначительный взгляд на господина. Прищурившись, поправляет очки, а второй рукой проводит по волосам. Короткий кивок. Почти незаметный. Просто легкое движение головой.
Game master: Придворные Ее Величества «пресытились» общением друг с другом, анекдоты и сплетни были уже пересказаны, наряды обсуждены, как и последние новости. Сиятельные господа с большой охотой бы поиграли в вист, а дамы с большим удовольствием позволили себе покружиться в танце, разумеется, после «королевского ужина» и официальной части приема. Юный баронет Рихтгофен должен был стать «звездой сегодняшнего приема», «истинным англичанам» была не по душе сама мысль о том, что правнук их великой королевы Виктории является немцем, более того они опасались за целостность короны, ведь Вендель вполне мог стать претендентом на престол, и тогда Рихтгофены могли укрепить свое положение в Великобритании. Другие же старались «понравиться» Рихтгофенам, и поэтому всеми силами старались приблизиться к ним, равно как и «незамужние» прелестницы, чьи томные взгляды, которые они бросали на Рихтгофенов, могли разморозить и глыбу льда. Зал, заполненный придворными Ее Величества был поделен на три лагеря, в одном собрались «истинные англичане», бросавшие надменные взоры на «виновников торжества», если бы эти взоры были «клинками», то спины всех подданных Германии были давно истерзаны ими. Во втором лагере собрались «ленивые», которые приехали с одной единственной целью «на других посмотреть и себя показать», они были мало осведомлены о Рихтгофенах, зато знали «паука» и «пса» королевы Виктории, поэтому не заметно, обступив молодых людей тесным кольцом, с интересом следили за ними. Третий лагерь, можно было именовать, лагерем Рихтгофенов, в нем находились те, кто желал услужить «новому претенденту на корону». Королевский распорядитель – Джон Бэкингем вышел из тронного зала, его появление заставило придворных замолчать и обратить на него все свое внимание. В тишине голос лорда Бэкингема звучал величественно. - Ее Королевское Величество, готова принять своего правнука Венделя Фабиана фон Рихтгофена. Этой фразой он дал понять остальным, что церемония устроенная в чеcть правнука королевы Виктории объявляется открытой.
Ciel F. Phantomhive: Сиэль едва успел отдернуться от резко приблизившегося лица Алоиса, чтобы не чувствовать его ненавистное дыхание, как несносный граф сам отвернулся, разыгрывая полное благолепие на лице и в мыслях. Поразительно, как никто из тех, кто встречался с Тренси впервые, не замечал за его «нарочито ангельским» взглядом истинной мерзкой сущности. К счастью для молодого главы Фантомхайв их беседу прервала более чем серьезная причина – появление королевского распорядителя. Заметив на своем лице чей-то озадаченный и заинтересованный взгляд – какие-то дамы шептались в кулуарах и предметом их сплетен явно стала манера двух молодых графов вести беседу... и собственно не самое довольное выражение лица самого Сиэля. «С этим пауком нужно быть осторожнее. Не хватало ещё растерять своё положение в обществе из-за какого-то несмышленого выскочки...» - одернул себя мальчик, отвечая пристальному взгляду дам легким кивком с едва заметной улыбкой и заставляя их раскраснеться – «Как же я это ненавижу.» Короткий взгляд в сторону Себастьяна – он почувствовал и этот особый взгляд, взгляд демона – и легкий, едва заметный кивок головой в знак того, что с Алоисом он вполне справится сам. Сейчас графа Фантомхайв куда больше волновало, что бы прислуга взбалмошного паука не начала действовать. Идти против королевы и её наследника... Нет, они бы не стали. Но вот попытаться обернуть ситуацию против соперника за благосклонность Её Величества... Этого нельзя было допустить. Поэтому дальнейшую беседу – под благовидным предлогом – стоило закончить. - Прошу меня извинить, граф Тренси. – тихо проговорил Сиэль, сохраняя на лице вежливое выражение. – С вашего позволения, я вас покину. Мне не терпится увидеть свою невесту, она обещала быть на этом великолепном приеме.
Alois Trancy: "Ох эта игра. Миром правят актеры, будущее в их руках. Надо всего лишь блестяще сыграть свою роль, и не более того. Чтобы добиться народного признания актеры умеют играть любовь, чтобы им завидовали, актеры умеют изображать радость, чтобы их уважали актеры умеют изображать гнев. Всегда хороший актер одерживает свою победу. Ну чтож, игра началась." - мягко улыбнувшись своим мыслям Тренси наконец услышал слова графа, обращенные к нему. - Вот шавка! - еле слышно фыркнул Алоис на несколько секунд морща свой прелестный носик, с презрением поворачивая голову к спешившему поскорее убраться графу, и надеясь, что тот все таки услышал произнесенные слова. Выдавив на своем лице тень улыбки, которая находилась на грани ядовитой ухмылки, юный Тренси вежливо поклонился, приложив руку к груди, но не на секунду не теряя зрительного контакта с Фантомхайвом. - Да, да, конечно. Вы такая милая пара. - промолвил блондин, краем глаза замечая лишние глаза и уши, с интересом наблюдавшие за развитием событий. Однако не удержался, и сквозь зубы добавил: - Все вертишь хвостиком перед милыми леди? И не надоело? - презрительная улыбка, поддержанная не менее презрительным взглядом мягко перетекает в ангельское выражение личика, с коим обводится толпа вокруг. Однако, внимание все также навязчиво привлекают ранее замеченные люди, которые, как оказываются имеют непосредственное отношение к приему и Ее Величеству. Алоис плавно переводит взгляд на дворецкого. Едва заметный кивок головой, он надеется что Клод поймет его. И все снова идет своим чередом. До поры, до времени...
Себастьян Микаэлис: Уж слишком непредсказуемой персоной был Алоис Тренси, что бы можно было заранее предсказать, чем именно закончится тот или иной разговор с ним. Пока, хоть и ощущалось некое напряжение, повисшее в воздухе, все было спокойно. Как бы не был непредсказуем Алоис, он не был серьезным противником, поскольку был все-таки, по мнению Себастьяна, слишком подвержен перемене настроения и мыслить трезво практически не умел. Однако это вовсе не значило, что в его присутствии стоило расслабляться, скорее наоборот, нужно быть как можно более собранным и не пропускать ни единой мелочи, особое внимание уделив не только его дворецкому, но и служанке Анне. Буквально через несколько мгновений королевский распорядитель объявил об официальном начале церемонии. Себастьян в отличие от обычных людей не горел желанием лицезреть Ее Величество. За свою отнюдь не короткую жизнь он успел повидать столько королей, королев, царей и других представителей верховной власти. Несмотря на смену времен и эпох по сути ничего не менялось. Менялись обряды, церемонии, но содержание оставалось прежним. Сколько ни существовало человечество, ничего нового и удивительно непредсказуемого придумать, пока не удалось. По лицу Себастьяна пробежала легкая едва заметная улыбка, когда он услышал, что граф изъявил желание повидаться с невестой. Лизи была чудесной девочкой, такой, какой и положено быть в ее возрасте, а именно наивной и беззаботной.
Claude Faustus: Весть о том, что сейчас свету будет представлен родственник Королевы ровно никакого впечатление не произвело ни на Клода, ни на, думаю, Себастьяна. Каким бы не был правитель, за его плечом всегда стоит или демон, или ангел, который подсказывает что делать. По большей мере, это демон. Стоит только сравнить Англию век назад, и Англию находящуюся в XVIII веке – ровным счетом, все осталось неизменным. Разве что, пост демона занял падший ангел, который грезит очищением мира от скверы, ну и… изменились какие-либо традиции, культуры, нравы людей и многое другое, чем дорожит каждый дворянин. А ведь, если задуматься – никто из них ничего не знает, сколько бы не учили новых наук, сколько бы не занимались лингвистикой, точными науками, алхимией, астрономией и прочими – за налетом пафоса и фарса всегда будет оставаться тот самый необразованный крестьянин, хотя, нет. Те душой светлее и более наивны, нежели те, кто живут в больших городах, одеваются по последнему писку моды и дают разные лекции в разных институтах, выступают на всяких встречах, балах. И, поверьте, это скажет любой, более или менее соображающий человек. Но да, мы отошли от темы… Короткий кивок со стороны дворецкого дома Транси – каким бы беззаботным не был его хозяин, он всегда умеет подловить момент и сделать себе лучше, да и все те утверждения о том, что характер Алоис перенял от своего, покойного, батюшки – полный вздор. Вспоминая все то, что творилось в жизни мальчика – упаси Дьявол, чтобы эта душа стала настолько противной! Но вновь отошли от темы.. Отделиться дворецкому от своего Господина? Нет, это невозможно. Но именно для таких случаев, как этот Клод и припас служанку дома – Анну. Короткий кивок ей, как по цепочке, а за стеклами очков демона блеснул огонек – кажется, самое интересное только начинается. Что ж, посмотрим к чему это приведет…
Game master: Яркая вспышка озарила весь зал, тут и там послышалось оханье дам, которые испугались столь неожиданного свето-представления, через мгновение весь дворец Ее Величества погрузился во тьму. В зале, где до тех пор и яблоку негде было упасть, было нестерпимо душно. В кромешной тьме были слышны лишь голоса джентельменов, которые стремились к тому, чтобы успокоить дам и предотвратить зарождение паники, ибо каждый понимал, что ежели люди дадут волю страху, то многие не выберутся из зала живыми, так как будто просто напросто раздавлены обезумевшей от страха толпой. Двери ведущие в тронный зал были предусмотрительно закрыты изнутри Королевской Стражей Ее Величества. Постепенно придворные успокоились, глаза их привыкли к темноте, и теперь каждый считал своим долгом, заговорить с тем, кто находился по близости, дабы успокоить себя и его, своего таинственного собеседника. Но, стоило присутствующим чуть расслабится, как где-то в вблизи послышались чуть глуховатые звуки стрельбы, которые через короткое мгновение стихли. После такого, медленно, но верно, придворные приглашенные на прием, все же начали опасаться за свои собственные жизни. Многие оцепенели от страха, а люди военные, как бы невзначай поглаживали собственное оружие, которое неизменно находилось при них, будь то пистолет, кортик или шпага. Они не спешили кричать друг другу, так как опасались все той же паники. Через четверть часа, показавшейся многим вечностью, королевским придворным слугам удалось разобраться в проблемах света и тени, и зал вновь появился свет. Глаза людей постепенно привыкли к нему… Лишь при свете все смогли увидеть, то чудовищное событие, которое скрыла от их глаз тень, на полу лежали в в луже собственной крови лорд Винтер, а рядом стоял прислонившись к стене Людвиг фон Рихтгофен, он держался за свое плечо….. Внука Ее Королевского Величества рядом с мужчиной не было.
Ludwig Richthofen: Разговор с Винтером всегда был неприятен Луи, но он старался ничем не выдать своего отношения к мужчине, поэтому улыбаясь уголками губ, он снимал его словам. Больше всего на свете, Рихтгофен мечтал о том, чтобы двери в тронный зал распахнулись и Ее Величество милостиво даровала ему и Венделю возможность лицезреть себя. «Господи. Внемли моим молитвам.» Возможно, сегодня у Людвига был очень хороший день, когда Ее Величество, Фортуна, особо внимательна к своим любимцам, а точнее к нему, не раз пользовавшегося благосклонностью этой прекрасной леди. Тем не менее из желанных дверей, вышел Бэкингем и объявил о том, что Королева Виктория изъявила желание увидеть Венделя. «Наконец-то. Я уже думал, что это никогда не закончится….» Не успел мужчина прервать разговор с Винтером и последовать за племянником в сторону зала, как вдруг яркий свет ослепил его, Людвиг был не пуглив, поэтому успел схватить племянника за плечо и прижать к себе, он старался во чтобы то ни стало защитить юношу. - Вендель. Держись меня. С каждым мгновением ситуация все меньше нравилась мужчине, а когда погас свет, Луи еще больше насторожился, ему стало не по себе, но сказать об этом мальчику он так и не решился. «Вдох. Выдох. Что, черт побери творится? Чувствую себя, как в западне…» - Сын мой, все хорошо… Полушепотом произнес темноволосый мужчина, стараясь тем самым успокоить и его и себя, волнения толпы его мало волновали, еще немного и они могли бы войти в тронный зал, так как находились ближе остальных к входу, вот только двери, предусмотрительная стража Ее Величества уже заперла. Мужчина чувствовал нарастающую панику толпы, и опасался ее. «Нужно найти место, более надежное….» На миг ему показалось, возможным укрыться за колонной, но резкая и неожиданная боль в плече, нарушила ход его мыслей. «Что……» Рихтгофен согнулся от боли, пальцы его правой руки до этого державшие Венделя за плечо разжались, несколько дезориентированный, мужчина скорее интуитивно отошел к стене. Несколько вздохов, и военному удалось, вернуть себе остатки самоконтроля. - Вендель!!! Довольно тихо позвал мужчина. Ответом ему была тишина. Неосознанно он попытался пройти вперед, но боль не давала ему возможности сделать ни шага. «Мне все это не нравится…. Вендель, мой мальчик!» Зажегся свет, так же внезапно, как и исчез. Венделя рядом с ним не было, а в полуметре от него лежал в луже собственной крови его давнишний неприятель. Отчаяние захлестнуло мужчину, он понимал, для кого была расставлена эта ловушка. Охотники постарались на славу, а он словно забыв о былой осторожности, вел себя слишком легкомысленно. «Что я скажу брату?! Как жить…,»
Ciel F. Phantomhive: Конечно же столько неожиданно и жаркое воспылавшее желание повидаться с невестой - не было искренним. Сиэль использовал его лишь как предлог, чтобы отделаться от неприятного ему общества. Но менять одно неприятное общество на другое - пусть не столь ненавистное, но не менее раздражающее - он не собирался. Главное было скрыться из виду этого паука... Но в планы юного графа вмешалось нечто необъяснимое, переполошившее весь зал. Погасший свет и упавшая на глаза чернота на миг захватили сознание, но мальчик быстро одернул себя. Всего одно привычное и едва слышное "Себастьян!"... и он мог быть спокоен, что демон стоящий за его плечом подобно черному ворону, не покинет его ни на мгновение и обеспечит безопасность, что бы ни случилось. Впрочем... он мог ничего и не говорить - безупречный дворецкий прекрасно знал все сам. Но так было спокойнее... Когда свет вернулся, юный граф был внутренне готов к чему угодно... В то, что это лишь досадное недоразумение он не уверил - сишком много было на карте - Королева, Её родственники и столько богатых и известных господ и дам... Слишком многое мог получить смельчак, дерзни он покуситься на собравшееся в этой зале общество. И он дерзнул... - Себастьян! - голос мальчика повысился, а взгляд неотрывно следил за лицом Людвига. - Ты видел кто это сделал? Я хочу знать все. - отчеканил он тоном, не терпящим возражений.
Sebastian Michaelis: Это удушливое ощущение... Себастьян слишком хорошо знал его, чтобы спутать с чем-нибудь другим. Омерзительное чувство, словно ты попадаешь в дорогие апартаменты борделя - душные, жаркие, пропитанные похотью и приторно-сладковатыми маслами... Сразу же начинают неприятно ломить виски, и сознание еле держится в голове, готовое вот-вот сорваться в туманный, безрассудный полет... И самый главный, дурманящий аромат исходит от того, кто среди алых простыней ожидает тебя в этой влажной истоме... Люди так не пахнут... А милостивый господин дворецкий семьи дома Тренси слишком долгое время пробыл здесь, на земле, чтобы этот запах основательно повыветрился... Чуть сжав на мгновение переносицу подушечками длинных пальцев и позволил секундочку поморщиться, Себастьян чуть наклонился и, скрыв свои губы ровной ладонью, тихонько прошептал на ухо своему господину: - Это были не люди...
полная версия страницы